Игрушка

DS

  1. Twisted
    ...Ему нравилось ощущать ладонью её теплую, нежную кожу, чувствительность которой была разбужена заботливым ремнём. То и дело он широким захватом сжимал ее упругую плоть. При этом приоткрывалась тень горячей, безумно манящей ложбинки, пальцы так и просились в неё... Но он принадлежал к той особой касте гурманов, которые предпочитают медленно вкушать деликатесы этой жизни, растягивая удовольствие от их получения.

    — Вставай, — сказал он, — можешь одеваться и отнеси ремень на место.

    Местом был изящный старинный крючок, прикрученный к стене рядом с огромным зеркалом, служившем свидетелем чудесному преображению девушки из строптивой в послушную, из порочной в воспитанную, из ненасытной — в терпимую, из похотливой — в скромную... Крючок попался ему в антикварной лавке. Опытная вещь сама подсказала о своем предназначении: "Ремень. На видном месте"...

    — Спасибо, — тихо ответила она тому, кто избавил ее от необходимости справляться с собственной бурей противоречивых чувств и последствий их неуправляемости, — спасибо, но...

    — Какое еще может быть "но"? — удивился он.

    Девушка сперва замялась... было видно, как она пытается преодолеть стеснение.

    — Но... можно... — невнятно промямлила она.

    — Что?

    — Можно я не буду... одевать... трусики?

    — Почему? — уточнил он, явно наслаждаясь ее смущением...

    Она опустила глаза в пол, ее щеки покрылись стыдливым румянцем. Он приподнял ее личико за подбородок, и медленно переспросил:

    — Почему же? Говори!

    Девушка собрала все мужество, и сбивчиво, но торопливо выпалила:

    — У меня... у меня после того, как Вы наказали меня... у меня... попа горит... и если я что-то одену, станет только хуже, — договорив, она инстинктивно протянула руки к своим саднящим полушариям.

    — Руки! — немедленно скомандовал он, и она, испугавшись, одернулась, почему-то вытянувшись смирно. Его позабавила такая реакция, и, едва заметно улыбнувшись уголком рта, он с удовольствием окинул ее ироничным, оценивающим взглядом. Тонкая ткань блузки не смогла скрыть возбуждение, скрутившее ее соски в тугие вишни.

    Он поднес руки к призывно торчащим холмикам ее груди, и стал пальцами описывать круги вокруг ее сосков.

    — Смотри мне в глаза и повтори, — потребовал он, не прекращая управлять ее чувствами, то покручивая чувствительные кончики ее грудей, то зажимая их между пальцами, то еле прикасаясь к самой их серединке через ткань... Казалось, что ее длинные ресницы медленной поволокой пытаются скрыть похоть, появившуюся в ее глазах. Она почувствовала, как кровь хлынула в ее голову, губы налились, ротик приоткрылся. Чувство половой жажды охватило ее, и она инстинктивно облизнулась, а затем закусила край нижней губы, чтобы как-то отвлечь себя... Но не помогло... Губы открылись, словно готовые к поцелую...

    Ее взгляд отрывисто заскользил по его щетине, губам, по шее, по красивому торсу... Ей захотелось встать перед ним на колени, и сперва почувствовать через джинсы его член, затем, пуговицу за пуговицей, расстегивать только зубами, без помощи рук... Но он прервал ее мысли, напомнив ей,

    — Повтори!

    На этот раз возбуждение помогло ей, и она начала более четко:

    — Разрешите мне не одевать белье...

    — Разрешаю! — прервал он ее, — но что взамен?

    — Взамен? — еле слышно проговорила она, пытаясь придумать вариант со значительной скидкой для себя.

    — Да, взамен. Как будем прикрывать твою срамоту?

    — Срамо..ту? — окончательно растерялась она.

    — Неси хвост! — скомандовал он.

    — Нет! Я лучше оденусь! — поспешно упав на колени и умоляюще сложив руки, выпалила она. Одно упоминание хвоста заставило ее запаниковать. Этот девайс представлял собой довольно внушительную для ее тугой попки анальную пробку, которая благодаря своей конструкции плотно держалась внутри. От небольшой рукоядки отходил роскошный длинный конский хвост. То, что пробку было тяжеловато принять даже с хорошей смазкой — это было пол-беды. Намного хуже было унижение от хвоста, с которым приходилось ходить представляя, как он виляет при ходьбе. А ходить с ним придется не один час, и она это знала.

    — Ты со мной спорить собралась? Зарабатываешь штрафные? Неси, я сказал!

    Его тон и напоминание о штрафных заставили девушку подскочить и повиноваться. Она удалилась, тщетно одернув плиссерованную юбочку, длина которой была совершенно символической.

    Вернувшись, она протянула ему хвост и тюбик, обиженно отвернув личико.

    — Что за капризы? Подай, как положено, — чуть устало и даже как-то нежно произнес он. Ей стало стыдно за свою непокорность. Он тратил на ее воспитание свое время, а она отвечает ему капризами. Забыв о том, что ей предстоит, она снова протянула девайс, на этот раз, тихо сказав:

    — Прошу Вас...

    — Прошу вас что? — улыбнулся он, не принимая от нее предметы. Она стояла перед ним, держа их на вытянутых руках.

    — Прошу Вас... применить... это.

    — Что "это"?

    — Ну...

    — Без "ну"! Что "это" и как применить, говори! — его резкий тон заставил ее опомниться...

    — Прошу Вас, — ей слова давались с большим трудом, — поместить... эту анальную пробку ...

    — Куда? — требовал он подробностей...

    — ... в мою... попу... чтобы прикрыть мою срамоту... — все тише мямлила она.

    — Повтори! На этот раз громче и четче! — сказал он, расстегивая кнопки ее блузки одну за одной.

    Она заволновалась, и снова стала говорить сбивчиво и неясно. Он уже массировал в руках ее грудки, то покручивая соски, то оттягивая их. Она наконец собралась с мыслями, и выдохнула:

    — Хозяин, я прошу Вас, пожалуйста, поместите эту большую пробку в мой анус, чтобы я ходила прикрытая хвостом, а не с голой попой.

    — И не подумаю! — ответил он, скрестив руки в замок на груди. — Ты это сделаешь сама. Встань. Подойди к столу, — она повиновалась, — обопрись на него, и выполняй. Стоп! А ты клизму сегодня делала?

    — Да, Хозяин. Еще утром, пока Вы спали, я сделала это...

    — Пока я спал, ты что делала? — издевался он над ее стеснительностью.

    — Я... я сделала... это.. промывание! — нашлась она.

    — Называй вещи своими именами!

    — Я сделала... — она потупила взгляд — к.. клизму.

    — Громче!

    — Клизму! — девушку бросило в жар...

    — Что клизму? — напирал он, взял стёк, под подбородок приподнял её голову с требованием смотреть ему в глаза, — отвечай! — и с ярким, резким звуком ударил стёком по столу перед ней. Это заставило ее сразу опомниться, и она выпалила:

    — Я... поставила себе клизму. Сейчас нет необходимости это делать, Хозяин. Я чистая.

    — Хорошо. Начинай.

    Несколько минут он без слов наблюдал, как она пытается справиться с пробкой из положения, в котором она была — наклонившись у стола. Ей явно не удавалось осилить пробку несмотря на лубрикант, и он разрешил ей делать это в любой позе, но сперва требовал скрупулезных объяснений, как она будет это делать. Борьба с преодолением комплексов, столкновение с ними лицом к лицу, давались ей очень тяжело, и она сгорала от стыда потому, что ей приходилось произносить такие подробности вслух.

    Она явно щадила себя, и спустя несколько неудачных попыток, он все же решил ей помочь, заставив ее чуть-чуть потерпеть. При этом он дал ей вволю проявить свои вокальные данные...

    Когда пробка достойно заняла свое место, он отметил, что все эти манипуляции изрядно подрастрепали хвост Он подтребовал принести ему расческу. Пока она шла, он забавлялся видом откляченной походки, которую она приобрела вместе с солидной пробкой в заду. Ей было жутко стыдно, а еще стыднее было почему-то из-за мысли, что приобретенный ею хвост имеет неопрятный вид. Она наклонилась вперед и благодарно терпела, пока он расчесывал свою стыдливую кобылку.

    — А теперь давай ремень!

    — За что? — не успела опомниться она.

    — За то, что пока ты расхаживала туда-сюда, ты так и не повесила на место ремень. А место ремня для наказаний либо на крючке, либо на твоей бесстыжей заднице!

    Ей ничего не оставалось, как только согласиться со своей оплошностью. Она принесла ремень, встала на колени, и на этот раз уже четко проговорила свою просьбу о заслуженном наказании.

    — Кажется, ты начинаешь вставать на путь исправления, — удовлетворенно сказал он, — умница! А теперь мы закрепим этот результат! — и застегнул у нее на затылке кляп, который еще больше подчеркнул унизительный образ хорошенькой лошадки в упряжи. Для полноты картины, он раздел ее, сняв блузку, юбку, но оставив на ней высоченные шпильки, и приступил к воспитанию.

    Эта часть урока завершилась сокрушенным рыданием, вызванным серией протяжных, смачных и равномерных шлепков по потерявшей было румянец кобылкиной заднице. Эстетики в рыданиях было уже никакой — со слезами стекала тушь, из-под кляпа, свисая, тянулись слюни, и между ног похотливой ученицы предательски стекал ароматный шелковый сок.

    После порки он разрешил ей встать, вручил ей ремень, и напомнил:

    — Что надо сказать?

    Она махнула головой, и промычала через кляп что-то невнятное, по слогам напомнившее "спасибо".

    — Ты не мне скажи, а ему! — усмехнулся он, указывая на ремень.

    — Аыыаа! — промычала она ремню, встала и поплелась вешать ремень на место.

    Приближаясь к зеркалу, она увидела себя в отражении, и поразилась тому виду, что предстал перед ней. Ей навстречу шла сама сексапильность в облачении красивого, стройного тела, находящегося во власти изысканных, необычных страстей...

    — Проверь там заодно розги! — он прервал её самодовольную задумчивость, указав в угол, на огромную напольную вазу с соляным раствором и перевернутым букетом ивовых прутьев.

    Он с огромным удовольствием наблюдал, как грациозно двигалась его красивая, изощренная игрушка... Увидев её пунцовый зад, он подумал: "Пусть теперь немного остынет. До конца субботы ей еще много придется перетерпеть"...
    Analizator3, Sn03, dikiyleshiy и 2 другим нравится это.

Пoследние рецензии

  1. Analizator3
    Analizator3
    5/5,
    Нетривиальный сюжет.
    Воспринимается как кадр из жизни.
    Включается мозг только после последнего слова рассказа.
    Приятно размышлять, - если это один кадр из жизни, то какова жизнь в полном метре.
    Прочёл ещё утром, а до сих пор возвращаюсь мыслями к этому кадру из жизни.
    Утончённая эротичность рассказа, психологическая подоплёка, стиль, слог, всё необычно.
    Драматургия на 5 с плюсом.