Любимые стихи

шаг вперёд – понимать, наконец-то, чего
и кого
и вообще почему
я хочу.
может, это всё детскость,
всё чушь,
баловство.
неосознанность слов.
изобилие чувств.
но мне больше не страшно смотреть в зеркала,
в календарь,
в смс,
во враждебные лица.
я (прости за абсурд) – я с тобой умерла.
чтобы снова потом – для тебя же – родиться.
что ты смотришь? твой взгляд как продвинутый скан.
пусть летит всё к чертям:
все слова и одежда.
опускай же меня,
отпускай,
отпускай.
а ты вроде – вообще-то – меня и не держишь.
но при этом хранишь, как награбленный скарб,
словно фото, где то, что не может случаться.
я опять по щелчку:
без тебя мне тоска,
а с тобой – непонятное страшное счастье.
я хочу хохотать, вызывать твой восторг,
провоцировать.
спорь, возражай мне, парируй.
я люблю эту осень хотя бы за то,
что она мне такого тебя подарила.

Хедвиг

 

Нас мотает от края до края,
По краям расположены двери,
На последней написано: «Знаю»,
А на первой написано: «Верю».

И, одной головой обладая,
Никогда не войдёшь в обе двери:
Если веришь – то веришь, не зная,
Если знаешь – то знаешь, не веря.

И своё формируя сознанье,
С каждым днём, от момента рожденья,
Мы бредём по дороге познанья,
А с познаньем приходит сомненье.

И загадка останется вечной,
Не помогут учёные лбы:
Если знаем – ничтожно слабы,
Если верим – сильны бесконечно!

 

Я бы тебя на руки взял,
я бы тебя взял и унес,
тихо смеясь на твои "нельзя",
вдыхая запах твоих волос.

И, не насытившись трепетом тел,
стуком в груди нарушая тишь,
всё просыпался бы и глядел,
плача от радости, как ты спишь.

Я бы к тебе, как к ручью, приник,
как в реку в тебя бы вгляделся я.
Я бы за двести лет не привык
к бездонной мысли, что ты моя.

Если бы не было разных "бы",
о которые мы расшибаем лбы.

(с) Герман Плисецкий.

 

Прекрасным людям счастья не дано.
Счастливое рассветное вино,
давно кружить в их душах перестав,
мгновенно высыхает на устах,
и снова погружаешься во мрак
прекраснодушный идиот, дурак,
и дверь любви запорами гремит,
и в горле горечь тягостно шумит.
Так пей вино тоски и нелюбви,
и смерть к себе испуганно зови,
чужие души робко теребя.
Но хватит комментариев с тебя.
Читатель мой, я надоел давно.
Но все же посоветую одно:
когда придет октябрь – уходи,
по сторонам презрительно гляди,
кого угодно можешь целовать,
обманывать, любить и блядовать,
до омерзенья, до безумья пить,
но в октябре не начинай любить.

И. Бродский «Шествие»

 

А я говорил: бросай филфак, поехали на Аляску.
Заведём у юрты двенадцать собак, в полозья врежем коляску.
Будем встречать ледяной рассвет консервами из Канады,
Будем разглядывать волчий след, одеваясь в овечьи латы.

Какая теория прозы, ты что? А там океан и горы.
Там ветер смешался с водой и мечтой, порвав скалистые шторы.
Большая медведица ловит в воде звёздную жирную рыбу.
Там дорога из "где-то" ведёт в "нигде", минуя посёлок "либо".

Я точно тебе говорю: бросай. Ты видишь? Сегодня лето!
А ты собираешься что-то писать, учишь свои билеты,
И время на кофе и туалет, да кошку в комочке меха.
А нужен всего-то один билет, чтобы уйти, уехать.

Там будут живые: Ахматова, Блок - в виде цветных водопадов.
А по выходным там гуляет Бог. Любит, до полураспада.
Там всё, что ты даже не сможешь прочесть, можно потрогать руками.
Но вот ты заводишь будильник на шесть, говоришь, что завтра экзамен.

А я повторяю: поедем со мной к луне цвета спелой клюквы.
Хватит глотать, разбавляя слюной, чужие смыслы и буквы.
Поедем. Там тихо стучат топоры, бурлит золотая тина.
Там валят деревья в реки бобры, отстраивая плотины.

Засыпаешь. И книги твои храпят с чистых беспыльных полок.
Засыпаешь. Висит Иисус распят, поскольку тоже филолог.

Выхожу от тебя и российский флаг закрывает собой звезду.
Через время я нагружу собак и огней тебе привезу!

Чтобы было чем жечь а-четыре, а-три, и тетрадки и книжный шкаф.
Привезу медведицу: вот, посмотри. Не понравится - спрячу в рукав.
Я оставлю юрту с дубовым столом Экзюпери-пилоту.

Но, наверное, ты получишь диплом и устроишься на работу.

Что толку: творил, шевелил, бубнил, боролся с душой и с тушей?
И всё говорил, говорил, говорил, и требовал: слушай, слушай!
А, может, не нужно собак и юрт, не нужен рассветный мак...

Послушай, чего там вообще сдают?
Хочу поступить на филфак.

 

Я вчера в углу стояла,
Я наказана была.
А за что мне вдруг попало,
Так понять и не смогла.
Я на папиной «тойоте»,
У стекла, ближе к рулю,
Нацарапала отверткой:
«Папа! Я тебя люблю!»
Нацарапала красиво
Фразу из красивых слов.
Разве это справедливо
Ставить в угол за любовь?

Вячеслав Дединовский

 

ты втянулась вот в эту кайфовую дрожь по телу,
в черноту его взгляда, в «останься со мной ещё час».
и если бы ты со стороны на себя смотрела,
по-любому бы надавала себе пощёчин.

говори, что ты можешь выжить и по-другому,
но не лги, что ты не подсела уже, и прочно.
что тебе ненормально – то жарко, то будто голо.
ты же хочешь всё это.
ты хочешь его,
ты хочешь.

чтобы мясом наружу, чтоб видел твою изнанку.
ты сама очень любишь, когда он по полной палится.
ты могла бы ей быть, но ты хуже, чем наркоманка –
наркоманам такая ломка хотя б не нравится.

ты сама превратила сказку в ключе «жила-была»
в эпилог незатейливой, но очень жесткой, повести.
будь честнее с собой, осторожнее будь с желаньями.

вдруг исполнятся?

Хедвиг

 

Bishka сильно!

 

Раз пошла такая пляска)) Немного любимых хокку.

Наша жизнь – росинка.
Пусть лишь капелька росы
Наша жизнь – и всё же… (Исса на смерть маленького сына)

Я поднялся на холм,
Полон грусти - и что же:
Там шиповник в цвету! (Бусон)

Всем сердцем я чту,
Отдыхая в полдневный жар,
Людей на полях. (Исса)

 

Неотправленное письмо

привет… соскучилась… ну как твои дела?
не видела тебя уж скоро год.
я поначалу долго не спала
ночами… будто кислород
мне перекрыли… часто задыхалась.
мне не хватало рядышком тебя.
но всё же я на зло всем улыбалась,
печаль свою, от всех, в душе храня.
я очень часто всё хочу вернуть…
хочу к тебе прижаться посильней…
себя, наверное, пытаюсь обмануть,
ведь не вернуть назад уж этих дней,
когда тебя, мой милый я любила…
когда я верила… когда тебя ждала…
да, я тебя, признаюсь, не забыла,
ведь я тобой, все годы, те жила.
хочу сейчас сказать тебе,- мой милый,
минуты слабости мне душат жизнь мою.
в себе держать уж больше нету силы.
но я тебя за всё благодарю.
за те минуты, что ты мне ночами
дарил. Не часто, балуя меня
такими редкими, но сладкими речами.
за поцелуи пламенней огня.
за те, в ночи, твои прикосновения
(о них я очень часто вспоминаю).
за лживые, мгновений, откровения,
но я тебя ни в чём не осуждаю.
о Господи, чего же я хочу?!
я и сама, наверное, не знаю.
душа кричит, но я от всех молчу,
ну а когда одна – рыдаю…
да, это так… молчишь? Ну улыбнись…
ещё разочек дай мне насладиться
твоей улыбкой… лучше мне приснись,
ведь на яву сему не сбыться.
да, я соскучилась… да, я тебя люблю…
да, я хочу тебя… возьми! не отпускай!
но Бога я лишь об одном прошу,
чтоб дал забыть тебя… ну вот и всё. Прощай…

Алексей Смагин

 

Юрий Визбор

 

Сколько их, утешителей – сотни? тысячи? –
Залегающих в памяти мёртвым грузом?
Человек в человека вслепую тычется,
Словно щен в материнское пузо.

«Видишь, я неприкаян, я брошен, как вещь!
Поскорей уродни меня, учеловечь!»

Договор расторгая с душой-подрядчицей
О строительстве личности из фрагментов,
Человек в человека от страха прячется,
Чтобы стать для себя незаметным.

«Видишь, монстры снаружи и монстры внутри!
Я от них затаюсь, ты - сходи рассмотри!»

Обретённого здесь ли, посланца Сверху ли,
Фамильяра, любовника, друга детства –
Человек человека рисует в зеркале,
Лишь бы только в себя не глядеться.

«Ты прекрасен и чист, и сияюще-бел!
Видишь, как я себя обожаю в тебе!»

А с собою столкнётся – пыхтит и колется,
На знакомство поближе пойдёт едва ли.
Человек в человека приносит комплексы,
Чтоб зарыть их в хозяйском подвале.

«Видишь, тело в стигматах и сердце в крови!
Я живу с этим всем – вот и ты поживи!»

...Под завязку наевшись чужими ранами,
Отказавшись участвовать в вечной драме,
Человек к человеку – как равный к равному –
Пусть придёт для обмена дарами.

Видишь, свет мой горит за твоими дверьми?
Если можешь – умножь. Если хочешь - прими.

Татьяна Шеина

 

Для меня сейчас актуально....

Я научу тебя скучать по мне.
Понять, что время учит, а не лечит!
И счастье — каждый миг наедине.
И что в разлуке лишь желанней встреча.
Я всё принять смогу и всё понять.
Любить и ждать, почти что не ревнуя.
Ты лишь сумей меня не потерять,
Ведь этому тебя не научу я......

 

Какая роскошь — быть не в моде
И жить, ни на кого не глядя,
И одеваться по погоде,
Не ради взглядов встречных дядей.

Прослыть не побояться дурой,
Не прибавлять платформой роста,
Не подгонять свою фигуру
Под " шестьдесят " и " девяносто."

Веселой быть и самодурной,
Зевать, коль станет слишком скучно.
Какая роскошь — быть не модной,
А быть самой собою — штучной.
Е. Миронова

 

Посмотреть вложение 127622
Заказали винчика с пончиком,
С тёпленьким, вот-вот из печи.
Каждый со своим телефончиком -
Хорошо сидим и молчим.

Письма, сообщения, фоточки -
Цифровая псевдо-возня.
Окна на экране, как форточки
Хлопают, и жуткий сквозняк.

Кто часы проводит за "тыканьем",
У того заглавный вопрос:
Как же там относишься ты ко мне -
Ты прокомментировал пост?

Ты поставил лайки на новое,
Оценил мой жизненный стиль?
Плещется в бокале вино моё,
Пончик на тарелке блестит -

Натюрморт достойный внимания.
- Погоди, не ешь, извини...
Это не какая-то мания,
Это - электронный дневник.

Батареи датчик совсем иссяк,
Каждому - к себе на район,
Может напоследок заселфимся?
Всё-таки мы были вдвоём!

 

Доктор, я болен.
- Голубчик, а чем вы больны?
- Слух мой ослаб - я не слышу шептанья Луны,

Хохота трав, бормотанье подземных корней,
Переговоры ворчливых прибрежных камней,
Нем и обычно болтливый березовый лист,
Птиц мне не слышно - лишь щебет какой-то и свист...
Доктор, я болен. А может, схожу я с ума?
Зренье упало. Я вижу лишь только дома,
Сумки, людей и автобусы, стены церквей...
Гномы исчезли! Нет эльфов, русалок, нет фей!
Где домовой, что под лестницей жил за стеной?
Доктор, мне страшно, такое впервые со мной.
Доктор, скажите, недуг мой - он неизлечим?!
- Что Вы, голубчик, для страха не вижу причин.
Раньше, любезнейший, были серьезно больны.
Полноте, бросьте. Какие шептанья луны?..

 

НЕКРАСИВАЯ ДЕВОЧКА


Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам её,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про неё,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит её и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.

Ни тени зависти, ни умысла худого
Ещё не знает это существо.
Ей всё на свете так безмерно ново,
Так живо всё, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Мне верить хочется, что сердце не игрушка,
Сломать его едва ли можно вдруг!
Мне верить хочется, что чистый этот пламень,
Который в глубине её горит,
Всю боль свою один переболит
И перетопит самый тяжкий камень!
И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье, -
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом её движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?


Н.Заболоцкий, 1955

 

Надевайте красивые вещи,
Не ищите особый повод.
Пейте вина и жгите свечи,
Обнимайте того, кто дорог.
Не играйте с судьбою в фанты,
И не думайте: быть? Не быть?!
Вы сегодня живите. Завтра
Может просто не наступить!

\Чеколаева Светлана \

 

У нее глаза морского цвета,
И живет она как бы во сне.
От весны до окончанья лета
Дух ее в нездешней стороне.

Ждет она чего-то молчаливо,
Где сильней всего шумит прибой,
И в глазах глубоких в миг отлива
Холодеет сумрак голубой.

А когда высоко встанет буря,
Вся она застынет, внемля плеск,
И глядит как зверь, глаза прищуря,
И в глазах ее — зеленый блеск.

А когда настанет новолунье,
Вся изнемогая от тоски,
Бледная влюбленная колдунья
Расширяет черные зрачки.

И слова какого-то обета
Всё твердит, взволнованно дыша.
У нее глаза морского цвета,
У нее невероятная душа.

(с) К. Бальмонт

 

Собирались наскоро,
обнимались ласково,
пели, балагурили,
пили и курили.
День прошёл - как не было.
Не поговорили.

Виделись, не виделись,
ни за что обиделись,
помирились, встретились,
шуму натворили.
Год прошёл - как не было.
Не поговорили.

Так и жили - наскоро,
и дружили наскоро,
не жалея тратили,
не скупясь дарили.
Жизнь прошла - как не было.
Не поговорили.

Ю.Левитанский

 

А возраст мужчины не так уж и важен,
Года дураку не добавят мозгов.
Трусливый с годами не станет отважным,
И щедрым не будет никто из жлобов.

Мужчина иль нет, не во времени дело
В сединах поверьте критериев нет.
Мужчиной надежным, уверенным, смелым
И мальчик быть может и старенький дед.

Мужчина - не в признаках пола первичных,
Не в бицепсах и не в щетине секрет.
Мужчина - в поступках. И мне безразлично
Наличие мышц и количество лет!

 

Шарль Бодлер- мученица.

Пробирает до мурашек


Среди шелков, парчи, флаконов, безделушек,
Картин, и статуй, и гравюр,
Дразнящих чувственность диванов и подушек
И на полу простертых шкур,
В нагретой комнате, где воздух - как в теплице,
Где он опасен, прян и глух,
И где отжившие, в хрустальной их гробнице,
Букеты испускают дух,
- Безглавый женский труп струит на одеяло
Багровую живую кровь,
И белая постель ее уже впитала, Как воду - жаждущая новь. Подобна призрачной, во тьме возникшей тени
(Как бледны кажутся слова!),
Под грузом черных кос и праздных украшений
Отрубленная голова
На столике лежит, как лютик небывалый,
И, в пустоту вперяя взгляд,
Как сумерки зимой, белесы, тусклы, вялы,
Глаза бессмысленно глядят.
На белой простыне, приманчиво и смело
Свою раскинув наготу,
Все обольщения выказывает тело, Всю роковую красоту.
Подвязка на ноге глазком из аметиста,
Как бы дивясь, глядит на мир,
И розовый чулок с каймою золотистой
Остался, точно сувенир.
Здесь, в одиночестве ее необычайном,
В портрете - как она сама Влекущем прелестью и сладострастьем тайным, Сводящем чувственность с ума, - Все празднества греха, от преступлений сладких,
До ласк, убийственных, как яд, Все то, за чем в ночи, таясь в портьерных складках,
С восторгом демоны следят.
Но угловатость плеч, сведенных напряженьем,
И слишком узкая нога,
И грудь, и гибкий стан, изогнутый движеньем
Змеи, завидевшей врага,
- Как все в ней молодо!
- Ужель, с судьбой в раздоре,
От скуки злой, от маеты
Желаний гибельных остервенелой своре
Свою судьбу швырнула ты?
А тот, кому ты вся, со всей своей любовью,
Живая отдалась во власть,
Он мертвою тобой, твоей насытил кровью
Свою чудовищную страсть? Схватил ли голову он за косу тугую,
Признайся мне, нечистый труп!
В немой оскал зубов впился ли, торжествуя,
Последней лаской жадных губ? - Вдали от лап суда, от ханжеской столицы,
От шума грязной болтовни
Спи мирно, мирно спи в загадочной гробнице
И ключ от тайн ее храни.
Супруг твой далеко, но существом нетленным
Ты с ним в часы немые сна,
И памяти твоей он верен сердцем пленным,
Как ты навек ему верна.

 

Давай о хорошем. Ты любишь мультфильмы?
Конфеты? Ходить босиком?
Валяться в сугробах, звонить на мобильный,
"Целую" шепнуть перед сном?
А небо? А звезды? А ветер летящий?
А солнца лучи за окном?
А радугу летом, а ягоды в чаще?
Мурлыкать на пару с котом?
Понежиться утром? Сходить за грибами?
Купаться вдвоем в камышах...
Давай о хорошем. О лучшем. О самых
Простых и понятных вещах.
Про утренний кофе и дым сигареты
(Да, вредно, но так зашибись!).
Давай проболтаем с тобой до рассвета
Ты любишь? Ну, вот, улыбнись.
А лирику в прозе? А песни Земфиры?
Собакино пузо чесать?
Давай, приходи. Есть коробка зефира!
Ну, в общем, чего объяснять...
Депрессия, скука — поганая штука,
Но мы им объявим войну.
Давай о хорошем. Простая наука —
Взлетать, если тянет ко дну.

 

Dima1309 класс! Находить счастье в мелочах)

 

Зaбывaю тeбя, зaбывaю...
Улыбaюcь, cвeтлeeт дyшa.
Тoлькo пьяныe cлeзы poняю,
Cepдцe cбoй дaёт инoгдa

He тepзaю ceбя пoнaпpacнy
И звoнкoв твoиx бoльшe нe ждy.
Тoлькo нoчь eщё нeпoдвлacтнa,
He yнять мнe нeмyю тocкy

Coбиpaю жизнь пo кycoчкaм
Bзгляд и oбpaз в тoлпe нe ищy.
Тoлькo гoлoc нeвидимoй cтpoчкoй,
B гoлoвe - кaк нa плaxy вxoжy

Зaбывaю тeбя, зaбывaю...
Oтпyщy, зyбaми cкpeпя
Cвoё cчacтьe птицeй пoймaю.
Тoлькo знaй - пpoщaю, любя!

 

В последнее время читаю Лешу Самолетову, поэтессу современности. В восторге от оригинальности стихосложения, рифмы, игры слов, неизбитости сюжета.
..У меня так выходит, по семь операций в день. Вот лежат на столе, не глаза у них - а тоннели. Я твержу им, что это всего лишь одна ступень на пути к новой жизни, которой они хотели.
Я твержу им, и, слышишь, я знаю, о чем твержу. Я была на их месте, и дьявольски так довольна -
Это как подойти к очень страшному рубежу, если смелости хватит, то больше не будет больно.
От наркоза проснешься, и дышится так легко, словно в теле твоем безгранично пустая полость.
Кислород в тебя льется, как теплое молоко, вместо тяжести лишь абсолютная невесомость.
Это чувство свободы дороже часов, колец, только глядя в глаза их - тоннели до преисподней, различая биение чистых, живых сердец, ощущаю себя я ни капельки не свободней...
Я хирург крупной клиники. Запись на год вперед. Знаешь, метод наш запатентован и уникален.
Мы вживляем под сердце особенный био-лед, оставляя от чувств незначительные детали.
Сигарета в обед, чай на полдник, планерка, ночь...
Иногда начинаю во сне я видеть глаза их. Мне так хочется боль эту вырезать, растолочь, оставляя осколки беззлобных цветных мозаик.
Эта боль... Сколько силы в ней, сколько же в ней огня, сколько жизни! Не в боли ли смысл вставать с рассветом?
Это право ловушка какая- то, не броня, раз примеришь и будешь в нее лишь всегда одета.
Что- то я не о том... На четвертое сентября была запись. Госслужба, уже глубоко за двадцать. На плечах россыпь родинок, ну а в глазах - моря - Встреча северных с южным. Под скулами тень румянца.
Вот лежит на столе, пальцы комкают нервно ткань. Смотрит вверх, сквозь меня, сквозь светильники, небо, тучи.
Открывается дверь. Он кричит ей с порога -"Встань!" И она, как послушный зверек или тамагочи, поднимается, в простынь обмотана, босиком.
Он кидается к ней, прижимает к себе теснее. Проглотив застоявшийся в горле охрипшем ком, он твердит ей - "Прости!" Утыкается носом в шею..
Его взгляд растопил бы любую из сотен льдин. Между ними не стало ни времени, ни препятствий.

По статистике этот случай, ты знаешь, всего один, на семь тысяч, примерно, законченных операций.

Мой город ночью, как южный парень - красив, упрям, безупречен, смугл.
И запах специй - тимьян и карри.
Деревья, улицы, черный луг.
Дома из бревен, и окна-лица, дворовый пес [где-то лет восьми]. И я.
В автобусе, как в теплице, уже вспотевшая до кости.
Мой город ночью - как автострада, огни, дороги, моторный рев.
И надпись красной губной помадой -"любовь закончилась. Вот и все".
Ухабы, дыры, асфальт покоцан.
У "Рио" шумный, цветастый гул. Водитель курит, смотря на звезды, не отпуская горячий руль.
Над головою - огрызок месяц, и бесконечная темнота. Я забираюсь поглубже в кресло, мечтая дома обнять кота.
Мой город ночью - как фильм Аугуста, но где автобус на Лиссабон?
Я словно в книге Марселя Пруста живу и думаю не о том. И в горле ком, на душе тревога.
Колени ближе прижав к груди,
Прошу совет у весны и Бога, уже не зная, куда идти..
Джек Абатуров.

 

Автора не знаю. Но стих до слез.
Ночью я чинила глобус,
Словно слесарь, как хирург,
Я поймала аэробус и вернулась в Петербург.
Ничего не пишут в прессе про волну народных масс.
Про трагедии в Одессе,
Про Донецк, и про Донбасс.
Порыбачить едут вместе лидеры двух крупных стран.
Башни-близнецы на месте, мы не знаем про Беслан.
В Баренцевом море гордо Курск плывет к родной земле.
Цою пятьдесят три года, он дает концерт в Кремле.
Кармадонское ущелье снял в кино Сергей Бодров.
Лечат рак монахи в кельях быстро и без докторов.
Нет японского цунами, землю больше не трясет.
Нет бесплодия, а с нами дочь приемная живет.
Не ведем дедов на площадь с сединою на висках.
Я чинила глобус, ночью.
Я проснулась вся в слезах.

 

Не обижайтесь, если я молчу…
И в трубке телефонной – тишина.
Я просто вас тревожить не хочу
Печалью, от которой я больна…
Я навещаю тихо вас в сети,
Листаю фотки в тишине ночной.
Пытаюсь что-то светлое найти
В той мгле, что вдруг скопилась надо мной…
Не злитесь, что молчание дарю
Взамен - привычной фразе: «Ну, привет…»
Внутри меня пожар и я горю…
Молчу в реале, смолк и интернет…
Мне скоро 40 лет, но до сих пор
Никак не разучусь любить мечты…
Я прячусь за вуалью тёмных штор,
Чтоб не летать, не падать с высоты…
На острове невыплаканных слёз
Я научилась боль в себе держать.
Мне ветер тишину на крыльях нёс,
А мне хотелось от неё бежать…
Бывает, помогает тишина…
Больной души не вылечить врачу…
Я здесь, у электронного окна…
Не обижайтесь, если я молчу…

Ольга Рыбалко

 

Красиво и можно сказать жизненно ))

 

ты уже ведь большая девочка, ты должна ведь всё понимать.
не тонуть в этой мгле и серости, не искать здесь отца и мать.
ты уже ведь большая - линии обернулись сплошь тупиком.
ну, поранили. не убили же. и спасибо уже на том.
ты уже ведь большая девочка: деньги, сделки, дела, костюм,
только море людское - мелко. если мелко, скучает ум.

если солнце способно выжечь на поверхности кожи - шрам,
на запястье на хрупком высечь медной ниткой "нельзя. харам"
прикасаться к насущной грязи - без нужды себя загубить.
не ходи туда. не увязни. не порви этой связи нить.

с богом, с домом, с надеждой, с верой - без нее невозможно жить.
ты уже ведь большая - первой приходилось, - и нужно быть.
ты уже ведь большая, правда. не печалься и не зови.
ты им только покажешь раны - в раны всадят они жгуты.

тебе мало свинцовой боли? ты еще пришла попытать?
поискать себе крова, дома, чтобы можно прийти, сказав:
я устала, как черт, без шуток. я одна уже не могу.
...будешь мягкой - ответят грубо, целишь ввысь, но лежишь внизу.

ты уже ведь большая - надобно и самой находить пути.

через кожу летят снаряды:

забери меня
забери

Вишня Вечер

 

Прости меня за слепоту,

Прости за то, что не сберег,

За ту холодную зиму,

Когда тебя согреть не смог.



Прости за все мои слова

Они тебе больней ножа.

Хочу сказать: «Ты не одна

Ты до безумий мне нужна».



Прости за теплый летний день,

Когда тебя я повстречал,

Мы так хотели найти тень,

И я от радости кричал.



Прости за то, что я солгал,

Когда сказал: «Ты мне нужна».

Притворства, маски, карнавал.

Прости за все, прости меня.

АВТОР Anna_Wolf

 

"I had а dream which was not all аdream»…
Я в дрему впал. Но это был не сон.
Послушайте! Нам солнце застил дым,
с другого полушария несом.
Похолодало. Тлели города.
Голодный люд сковали холода.
Горел лес. Падал. О, земля сиротств—
Rayless and pathless and the icy Earth»...
И детский палец, как сосулька, вмерз».


Что разумел хромающий гяур
под понижением температур?
Глядела из промерзшего дерьма
ядерная зима.


Ядерная зима, ядерная зима...
Наука это явление лишь год как узнала сама.
Превратится в сосульку
победившая сторона.
Капица снял мне с полки байроновские тома.
Байрона прочитайте! Чутье собачее строф.
Видно, поэт — барометр

климатических катастроф.


«I had а dream»,— бубнил, как пономарь,
поэт. Никто его не понимал.
Но был документален этот плач,
как фото в «Смене» или «Пари матч».

В том восемьсот пятнадцатом году
взорвался в Индонезии вулкан.

И всю Европу мгла заволокла

от этого вулкана. Как в бреду.

«Затменье сердца,— думал он.— Уйду».


Он вышел в сад. Июнь. Лежал в саду
пятнадцатисантиметровый снег.
И вдруг он понял, лишний человек,
что страсть к сестре, его развод с женой -
все было частью стужи мировой.
Так вот что байронизмом звали мы -
предчувствие ядерной зимы!
(И Мэри Шелли ему в тот же день
впервые прочитала «Франкенштейн».)



Свидетельствует Байрон. «Лета нет.
Все съедено. Скелета жрет скелет,
кривя зубопротезные мосты.
Прости, любовь, земля моя, прости!


«I had а dream».

Леса кричат: «Горим!»

Я видел сон... А люди — жертвы псов.

Хозяев разрывают на куски.

И лишь один, осипнув от тоски,
хозяйки щеку мертвую лизал,
дышал и никого не подпускал.

Сиротский пес! Потом и он замерз.

«Rayless and pathless and the icy Earth»
Ты был последним человеком, пес!»
Поэт его не называет «dog».

То, может, Бог?

Иль сам он был тем псом?



«Я видел сон. Но это был не сон.
Мы гибнем от обилия святых,
несвято спекулируя на них.
Незримый враг торжествовал во мгле.
Горело «Голод» на его челе».
Тургенев перевел сии слова.

Церковная цензура их сняла,
быть может прочитав среди темнот:
«Настанет год, России черный год...»


«Как холодает! Гады из глубин
повылезали. Очи выел дым
цивилизации. Оголодал упырь.
И человек забыл, что он любил.



Все опустело. Стало пустотой,
что было лесом, временем, травой,
тобой, моя любимая, тобой,
кто мог любить, шутить и плакать мог -
стал комом глины, амока комок!



И встретились два бывшие врага,
осыпав пепел родины в руках,

недоуменно глянули в глаза—

слез не было при минус сорока и, усмехнувшись, обратились в прах».


С. П. Капица на телемосту
кричал в глухонемую пустоту:
«От трети бомб — вы все сошли с ума!—
наступит ядерная зима.
Погубит климат ядерный вулкан...»
Его поддерживает Саган.


Вернемся в текст. Вокруг белым-бело.
Вулкана изверженье привело
к холере. Триста тысяч унесло.
Вот Болдина осеннее село,
где русский бог нам перевел: «Чума»...


Ядерная зима, ядерная зима-
это зима сознанья, проклятая Колыма,
ну, неужели скосит,— чтобы была нема,—
Болдинскую осень ядерная зима?!


Бесчеловечный климат заклиненного ума,
всеобщее равнодушье, растущее, как стена.
Как холодает всюду! Валит в июле снег.
И человеческий климат смертен, как человек.


Станет Вселенная Богу одиночкою, как тюрьма.
Богу снится, как ты с ладошки

земляникой кормишь меня. Неужто опять не хлынет ягодный и грибной?

Не убивайте климат ядерною зимой!
Если меня окликнет рыбка, сверкнув как блиц,
«Дайте,— отвечу,— климата

человечного без границ!» Модный поэт со стоном

в наивные времена понял твои симптомы,

ядерная зима.

Ведьмы ли нас хоронят

в болдинском вихре строф? Видно, поэт — барометр

климатических катастроф. Пусть всемогущ твой кибер,

пусть дело мое — труба, я протрублю тебе гибель,

ядерная зима! Зачем же сверкали Клиберн,

Рахманинов, Баланчин?

Не убивайте климат!

Прочтите «I had а dream»...


Я видел сон, which was not аll аdream.
Вражда для драки выдирает дрын.
Я жизнь отдам, чтобы поэта стон
перевести: «Все это только сон».

© Вознесенский "Ядерная зима"
(Вольный перевод стихотворения Байрона "Тьма")


*Настрой не новогодний, и тянет на возвышенный мрачнячок*
UPD. Извиняюсь за шрифт - с телефона набирается так.

 

AloneSyndrome жесть

 

Svoboda
Атож)

 

AloneSyndrome
Такие праздники волшебные на носу, хоцца позитива)

 

Svoboda
Исправляюсь)

Человечество цикл завершает,
И неведомо, что впереди,
И никто ничего не решает
на изгибе такого пути.
Мир ломается, рушится, бьется,
Жизнь сгорает в жестоком огне.
Неизменным пока остается
Тихий свет в одиноком окне,
Двух сердец заревое слиянье,
перед ними угасали миры –
и пленительный блеск мирозданья,
и земных инквизиций костры.
Подойди, постучись у порога,
Тронь прохладу окна, позови,
а откроют – спроси, ради бога,
не свободы, не правды – любви

(с) Лариса Васильева "Голос любви"

 

Ты и сам иногда не поймёшь,
Отчего так бывает порой,
Что собою ты к людям придёшь,
А уйдёшь от людей — не собой.

А.А. Блок ( фрагмент )

 

Моё любимое...

 

Письмо

Не связаны ни словом, ни строкою.
Ты так мне ничего и не сказал.
Зачем же ты, смутясь, прикрыл рукою
Своё письмо, которое писал?

Кому оно? О чём оно? Не важно...
Косые блики мечутся в реке.
Как трогательно сад рукою влажной
Меня тихонько гладит по щеке.

Не буду ни любимой, ни забытой,
Ни тучей средь безоблачного дня.
Пиши письмо, пиши к другой открыто,
Живи, как прежде. Не было меня!

И.Г. Волобуева. [1963]

 

Телефон

День без событий. Дождь изводит крышу.
За ближним сквером - тот же серый фон.
Всё как вчера. Лишь в записную книжку
Я записала новый телефон.

На букву "К". Обыденно и просто.
Записано. Но просто ли, как знать?
Я трону цифры, спрятанные в гнёзда,
Вращая диск, начну их плюсовать.

При встрече недосказанные думы
Пойдут к тебе сквозь этот дождь угрюмый,
По проводу, что дрогнет на ветру.
За год, за два неслыханные суммы
Я телефонным диском наберу.

В них будет искренность участья и заботы -
Богатство дружбы - спешных цифр мильон!
... И тем страшнее сделаться банкротом
И вычеркнуть из книжки телефон.

© И.Г. Волобуева. [1963]

 

Я тебя обидела любовью.
Ты прости... хотела быть с тобой.
Радостью хотела быть, не болью
Быть с тобой под солнцем и луной.

Ты прости, в твою ворвалась душу
И свою раздела до гола.
Разве знала, что тебе не нужно
Что не звал меня, а я пришла...

Я делить с тобой хотела счастье
Только у тебя оно своё.
Оградить от бурь и от ненастий
Лишь тебя дни-ночи напролёт.

Ты прости, я так хотела верить
Что у нас всё будет хорошо.
Оказалось - мы лишь параллели
Ни друзья и не враги... а так, никто.

Ты прости... я на замки закрою
Все свои надежды и мечты.
Я тебя обидела любовью.
Но меня вознаградил любовью ты.

Ольга Козловская

 

Научись отпускать людей, -
Кто решил от тебя уйти,
Кто был в списке твоих друзей,
Кто тебе помогал в пути.

Кто любимым когда-то был,
Или даже остался им.
Кто так страстно тебя любил,
А теперь стал совсем чужим.

И, не значит, что он плохой,
Значит, просто закончен бал.
Просто так решено судьбой
В этой жизни кривых зеркал.

Отпусти, пусть уходит вдаль,
Даже, если тоска сильней.
Пусть отпустит тебя печаль, -
Научись отпускать людей...

 

почему они не бегут, что их держит в такой тюрьме -
пишут "два" через "не могу", единицу держа в уме?
почему они в инстаграм постят фото всегда вдвоем?
а на снимках не видно драм за фильтрованным бытием
для сокрытия всех следов - крем тональный и рукава
не выходят из берегов реки, если вода мертва
у одной никого совсем: ни любви, ни её самой
застарелый страх "жить как все" заметает дороги тьмой
и она бы сбежала прочь, если б высветилось, куда
у нее скоро будет дочь, мужем спрятаны паспорта
не жила никогда в шелках, под убежищем длинных кофт
руки - в розах и васильках ссадин, шрамов и синяков
у другой есть и целый мир и звенящая тишина -
только это - бесплатный сыр в мышеловке, где мышь - она
как сыр в масле, ей говорят, ты катаешься по земле...
муж ее не в пример богат, вечерами навеселе,
дома он выпускает гнев, скрытый от посторонних глаз -
он цистернами возит нефть, и никто ему не указ
третья, тут ведь как повернешь - чуть удачливей первых двух:
под рукой оказался нож, и огонь злобных глаз потух,
"довела его, довела, виновато во всём бабьё"
синебрюхие купола не подходят рукам её
пишут в чат: "у меня все гуд" и уже не заходят в чат.
почему они не бегут?
почему они
все
молчат?

Стефания Данилова

 

Barguzin тоже нравится это стихотворение